Большие дела [СИ] - Дмитрий Ромов

─ Ты прикалываешься что ли? ─ перебивает он. ─ Как всё это можно сохранять, когда тут такое?

─ Ну а что ты предлагаешь, заламывать руки и рыдать во весь голос? Нужно не паниковать и сохранять трезвый рассудок. Он может понадобиться.

─ А если не удастся его оттуда вытащить?

─ Удастся, Андрей, не может не удаться. Ты бы знал, какие люди сейчас задействованы в процессе освобождения Платоныча.

─ Какие? Чурбанов?

─ Да, Чурбанов, совершенно верно.

─ И что, ─ усмехается он. ─ Это действительно большая шишка?

─ Да, Андрей, очень большая. Он зять Брежнева и заместитель министра внутренних дел.

─ И он даст приказ освободить батю?

─ Надеюсь, даст. Это и в его интересах тоже. А скажи, пожалуйста. Ты Эдику говорил про то, что мы с батей упоминали этого Чурбанова?

─ Чего? Ты совсем что ли?

─ Просто один человек, который разговаривал со Снежинским, оказался в курсе, что я имею дела с Чурбановым. Но о моих контактах с Чурбановым почти никто не знал. А человек этот, кстати, и дал приказ арестовать Платоныча. Врубаешься?

─ А я-то причём? Я-то откуда знаю про твои дела? Хоть с Чурбановым, хоть не с Чурбановым.

─ Ну, мы же от тебя ничего не скрывали, считая тебя частью нашей семьи… то есть нашего братства. Мы тебе полностью доверяли всегда.

─ А сейчас, значит, перестали? ─ прищуривается Трыня. ─ Сейчас перестали доверять?

Я на мгновение теряюсь, задумываясь, как лучше ответить. Лишь на короткое мгновение, но ему этого хватает для того, чтобы дёрнуться.

─ Понятно, ─ хмыкает он.

─ Нет, не перестали, ─ запоздало отвечаю я. ─ Не перестали, просто… просто все люди делают ошибки. Я делаю, Платоныч делает и ты можешь сделать. Я тебе доверяю, Андрей, но хочу понимать, сделал ли ты ошибку, приведшую…

─ К чему приведшую? К аресту отца?

Он ставит передо мной тарелку.

─ Неважно, ─ трясу я головой, ─ ты говорил Снежинскому про Чурбанова?

─ Смешная фамилия, да? ─ вдруг ухмыляется Трыня. ─ Как думаешь его в школе звали? Есть предположения?

─ Андрей!

─ Ты это, ─ кивает он мне. ─ Ешь спокойно, а потом, когда будешь уходить дверь захлопни и всё, ладно? Мне просто с Юлькой надо встретиться. Она там ждёт уже, наверное.

─ Погоди, я тебя подвезу, ─ предлагаю я.

─ Не, ─ машет он головой. ─ Это здесь, рядом совсем, не бери в голову.

Он выскакивает из кухни, и я, встав из-за стола, иду за ним, но, выйдя в прихожую, успеваю увидеть только, как захлопывается дверь. Блин! Блин-блин-блин! Какого хрена! Подскакиваю к телефону и набираю номер в машине.

─ Алло, ─ отвечает Игорь.

─ Игорёк, тормозни там Трыню, пожалуйста. Он сейчас из подъезда выскакивает.

─ Так это… мы не подъехали ещё. Будем минут через пять…

Твою дивизию! Я звоню Юльке. Её номер телефона надёжно сохранён среди остальных важных или ненужных номеров, остающихся в моей памяти.

─ Алло, ─ отвечает Юлька Бондаренко.

─ Юль, привет, это Егор. Что-то до Андрюхи не могу дозвониться, не знаешь где он сейчас может быть?

─ Не знаю, ─ говорит она. ─ Понятия не имею.

─ Ясно… Ну а как дела, вообще-то? Как у вас с Трыней?

─ Дела нормально, а с Трыней пока никак. Мы, похоже, слишком разные с ним. Моя мама в кои-то веки права оказалась.

─ Мама? ─ удивляюсь я. ─ Права? То есть вы что… расстались что ли?

─ Какие громкие слова, ─ хмыкает она.

─ А из-за чего хоть, Юль? Надеюсь, не из-за глупости какой-нибудь?

─ Ладно, Егор, мне идти надо, приятно было поговорить…

Твою ж дивизию… И куда его понесло? Надеюсь, не к «Орбите» и не к… Снежинскому, единственному человеку на земле, способному всё понять и принять…

Я возвращаюсь за стол и со злостью пожираю пельмени, будто это они во всём виноваты и я их за это уничтожаю, перемалывая острыми звериными зубами. Получайте, суки! Вот вам, вот вам! После того, как все враги оказываются поверженными, я заказываю межгород в кредит и жду, когда меня соединят с московским казино.

Приглашаю к телефону Лиду и снова жду, теперь ─ пока она подойдёт.

─ Как там Бакс? ─ спрашиваю я.

─ Да ничего, уже более-менее нормально, ─ сообщает она.

─ Отлично. Когда его выписывают?

─ Ещё, наверное, неделю будет лежать.

─ Значит дожидаться не будем. Вот тебе задание. В декабре, во второй половине будем делать новогоднее шоу.

─ Какое ещё шоу?

─ Яркое, дерзкое, вызывающее, вот какое. Будем делать конкурс красоты.

─ Что? Как в Америке что ли?

─ Как в Америке? ─ переспрашиваю я. ─ Нет, гораздо лучше, чем в Америке. Нужны девушки со всего Союза. Пусть присылают фотографии и приезжают на отборочный тур. Посоветуйся с Баксом, как всё обустроить. Считай, что это ударная стройка, потому что времени почти уже не остаётся. Месяц. Так что начинай прямо сегодня, ясно? И всё должно быть на самом высоком уровне, чтобы Америка твоя зарыдала от зависти.

─ Поняла. А ты когда приедешь?

─ Приеду скоро. Молодец, что поняла. Значит, действуй.

Ночь проходит тревожно. Я постоянно просыпаюсь, а едва заснув оказываюсь погружённым в жуткие кошмары и снова просыпаюсь, обливаясь холодным потом. Под утро раздаётся телефонный звонок. Я подскакиваю, как пружина и в один прыжок оказываюсь у тумбочки.

─ Алло.

─ Егор, привет, ─ раздаётся голос Платоныча. ─ А где Андрей?

─ Не знаю. Тебя отпустили?

─ Да, вот только что домой пришёл, а тут никого. Ты его когда последний раз видел или слышал?

─ Вчера вечером, ─ выдыхаю я. ─ Сейчас подъеду. Или ты спать будешь?

─ Какой сон, шутишь что ли?

Часы показывают без пятнадцати четыре. Я быстро одеваюсь и выхожу из дома. Про «подъеду» я, конечно, погорячился. Машины нет, а зелёный «еразик» у подъезда не в счёт. Да и спят в нём бойцы. Не буду же я их тревожить. Спят охранники, спят бандиты, спят менты и кагэбэшники. Только мы с Платонычем не спим.

Я добегаю до него за десять минут и поднимаюсь на четвёртый этаж.

─ Кофе? ─ спрашивает он, открывая дверь.

Да, а что нам ещё остаётся этим ранним, чуть морозным почти что утром.

─ Рассказывай, ─ говорю я.

─ Ну, особо рассказывать нечего, ─ пожимает плечами Платоныч. ─ Доказать они пока не могут ничего. Но главное обвинение касается мясного производства. Следак тряс передо мной пачкой бумаг, затрагивающих наши дела. Говорил, что там подобраны все накладные, сколько пришло и сколько ушло, по каким каналам приобреталось сырьё и как всё сбывалось.

─ Думаешь, действительно нарыли?

─ Трудно сказать, нужно узнать как-то, что вообще у них имеется.

─ Что за следователь был?

─ Молодой парнишка, Владимир Черноусов. Рвёт анус из всех сил. Ладно, давай, расскажи, что в моё отсутствие у вас случилось.

Я рассказываю о произошедших событиях.

─ Это ужас какой-то, ─ качает головой Большак. ─ То есть вы убили сотрудника при исполнении?

─ Вряд ли он был при исполнении, ─ неуверенно говорю я. ─ Разговор был неофициальным, но, как бы то ни было, да, Суходоев ушёл в иной мир.

─ Ты уверен? Проверили?

─ Да, проверили, ─ киваю я.

─ Шухер, я думаю, будет знатный.

─ Не сомневаюсь. Не знаю, говорить ли об этом Куренкову. По идее надо, но и страшновато, честно говоря.

─ Пока не говори, ─ советует дядя Юра. ─ Посмотрим, что будет. Хотя, может, и смотреть не стоит? Может, уедешь в Москву, пока всё не образуется? Тем более, тебе нужно там дела с Айгюль устраивать. Там, конечно, тоже небезопасно, но сейчас чем дальше от этой жабы Печёнкина, тем лучше.

─ Возможно, ─ качаю я головой. ─ Пока не знаю, не решил